Человек человеку не враг, но в намереньях самых благих если молится Богу дурак, расшибаются лбы у других.

Мужик тугим узлом совьется, но если пламя в нем клокочет - всегда от женщины добьется того, что женщина захочет.

Если б не был Создатель наш связан милосердием, словно веревкой, Вечный Жид мог быть жутко наказан сочетанием с Вечной Жидовкой.

Я не спорю - он духом не нищий. Очень развит, начитан, умен. Но, вкушая духовную пищу, омерзительно чавкает он.

Как безумец, я прожил свой день, я хрипел, мельтешил, заикался: я спешил обогнать свою тень и не раз об нее спотыкался.

Мне чужд Востока тайный пламень, и я бы спятил от тоски, век озирая голый камень и созерцая лепестки.

С азартом жить на свете так опасно, любые так рискованны пути, что понял я однажды очень ясно: живым из этой жизни - не уйти.

Растет лосось в саду на грядке, потек вином заглохший пруд; в российской жизни все в порядке; два педераста дочку ждут.

Еврей - не худшее создание меж божьих творческих работ: он и загадка мироздания, и миф его, и анекдот.

Российской справедливости печальники блуждают в заколдованном лесу, где всюду кучерявятся начальники с лицом "не приближайся - обоссу".

Отдельные назойливые люди Себя, где хочешь, могут показать; Взять женщину — она молчать не будет, Когда ей даже нечего сказать.

В евреях есть такое электричество, что все вокруг евреев намагничено, поэтому любое их количество повсюду и всегда преувеличено.

Столько стало хитрых технологий, множество чудес доступно им, только самый жалкий и убогий хер живой пока незаменим.

На месте, где еврею все знакомо и можно местным промыслом заняться, еврей располагается как дома, прося хозяев тоже не стесняться.

Люди молятся, Бога хваля, я могу лишь явить им сочувствие; Бог давно уже знает, что я уважаю Его за отсутствие.

Работа наша и безделье, игра в борьбу добра со злом, застолье наше и постелье - одним повязаны узлом.

Жена меня ласкает иногда словами утешенья и привета: что столько написал ты - не беда беда, что напечатать хочешь это.

Я знаю, зрителя смеша, что кратковременна потеха, и ощутит его душа в осадке горечь после смеха.